Сегодня в программе смешная история о великой и всепобеждающей тяге к искусству, которая произошла в Симфоническом центре Мейерсона американского города Далласа. Ее рассказывает сама главная героиня, Елена Заславская. Елена закончила радиотехнический факультет Киевского Политеха, в 1995 уехала в Штаты.
Славный город Даллас
Эта нелепая история произошла со мной в техасском городе Даллас, печально известном миру происшедшим в нём кровавым злодеянием. Здесь, во время поездки в 1963-м году был застрелен президент Джон Ф. Кеннеди, и город хранит память об этом. На месте, где произошло убийство, открыт музей. Любопытствующим предлагают прокатиться по той самой трассе в той самой машине, некогда обагрённой кровью президента. Желающие, как ни странно, находятся. 
Даллас многолик и весьма неоднороден: наряду с монументальными, современными зданиями необычной архитектуры, здесь встречаются небольшие старинные дома. На городских улицах кое-где установлены «ковбойские» скульптуры. В изобилии встречаются здесь и природные контрасты: выжженные до бледно-жёлтого цвета беспощадным солнцем лужайки соседствуют с изумрудными; деревья здесь преобладают тёмнозелёные с жёсткой листвой; на берегах каналов и небольших озёр — заросли буйной зелени, разноцветные кустарники и множество ярких цветов. Строгую линию высоких современных зданий прерывают зелёные островки, соседство с высотными зданиями малоэтажных выглядит вполне гармонично… С некоторых пор я увлеклась фотографированием пейзажей и отдельных интересных зданий. Когда мне случалось приезжать в Даллас, многое хотелось запечатлеть.
Одной из достопримечательностей Далласа является Симфонический центр Мейерсона, здание которого отличает своеобразная архитектура. Несмотря на внушительные размеры, даже монументальность, оно кажется легким. Такому впечатлению способствует закруглённость элементов здания и обилие стеклянных поверхностей. От суеты городских улиц здание филармонии отделяет небольшой сквер, ограждённый с одной стороны невысокой стенкой, по которой тихо журчащая вода стекает в относительно неглубокий ров.
Симфонический оркестр Мейерсона пользуется заслуженной славой не только в Америке, но и за её пределами. Он входит в первую десятку лучших оркестров США. Главный дирижёр, необыкновенно эмоциональный Андрю Литтон, в своё время стажировался в Нью Йорке у великого Ростроповича. Мне довелось несколько раз слушать выступления оркестра под управлением Литтона, и каждый раз великолепное исполнение доставляло мне наслаждение.
Событие, о котором я намереваюсь рассказать, случилось прохладным октябрьским днём, какие нечасто выдаются в солнечном Далласе. У меня был билет в филармонию на дневной концерт. В программе первого отделения был первый концерт Шопена для фортепиано с оркестром, который я готова слушать с неизменным удовольствием снова и снова. В программе второго отделения — седьмая симфония Шостаковича. Пользуясь благоприятной погодой, я решила перед началом концерта сфотографировать филармонию и несколько примечательных соседних зданий.
Когда в поле моего зрения попадает нечто красивое или неординарное, я начинаю искать оптимальный ракурс и расстояние, чтобы очередной снимок выглядел наилучшим образом. Так было и в тот день. Подыскивая место, с которого особенно выигрышно будет выглядеть здание на противоположной стороне улицы, я шла вдоль ограды садика, глядя в объектив аппарата, (а не под ноги, как следовало бы). Вдруг … из под ног ушла земля, и я оказалась по пояс в холодной воде — провалилась в наполненный водой ров. Не без труда выбралась на сушу. Порыв холодного ветра превратил меня в «дрожащую», почти как на картине Иванова «Явление Христа народу». Новенький фотоаппарат — предмет моей особой гордости, остался на дне канавы, и я выудила его с большим трудом.
Вероятно, после такого купания я выглядела нелепо и жалко; мне было невыносимо холодно, с меня текли ручьи, но почему-то было очень смешно. Заливаясь нервным смехом, я направилась в здание филармонии сушиться. У меня даже не возникло желания немедленно поехать домой, что было бы естественно в такой ситуации. (Может быть, так сильно хотелось послушать музыку?)
Нарядная длинная чёрная юбка, промокнув, съёжилась и превратилась в неприлично короткую мини. От мокрых колготок ноги оледенели, стали «чужими», с рукавов жакета текла мутная вода. В аппарате что-то журчало, но в тот момент я этого просто не заметила, было не до того. До начала концерта оставалось около получаса, и, войдя в здание филармонии, я направилась в туалет, надеясь просушиться. Каково же было моё разочарование, когда воздушных сушек здесь не оказалось! Вместо них были предусмотрены бумажные полотенца. А я с вожделением представляла себе, как под струёй горячего воздуха согреется, примет естественный цвет и разгладится голубоватая от холода «гусиная» кожа, как высохнет моя одежда. Пришлось удовольствоваться тем, что, отжав воду, я надела влажную деформированную одежду. Чтобы не огорчаться слишком сильно, я на всякий случай в зеркало не посмотрела. Все мои процедуры наблюдали две пожилые американки, которые прихорашивались перед зеркалом. Манипуляции с мокрой одеждой привели их в неописуемый восторг, одна из них от смеха, видимо, чуть не оскандалилась, она поспешно удалилась в кабинку.
Прозвучал звонок. Немного согревшись в буфете чашечкой невкусного кофе, я вошла в зал. Рядом со мной оказалось свободное кресло, на котором я разложила свой безнадежно мокрый жакет. Концерт Шопена звучал божественно. К сожалению, полностью раствориться в прекрасной музыке мне мешал холодный компресс на нижней половине тела. Я изолировала ладонями поясницу от мокрой одежды и в таком, несколько неестественном положении прослушала всё первое отделение. Очередной конфуз ожидал меня в антракте. Когда в зале вспыхнул свет, обнаружилось, что с моего мокрого жакета, возможно, и с меня, под кресла предыдущего ряда натекла вода. Сидевшие в этом ряду зрители недоуменно качали головами, с сомнением поглядывали в мою сторону. Однако вопросов (спасибо им за это) не задавали. А что могла бы я сказать?
Второе отделение обошлось без дополнительных происшествий. У выхода из филармонии снова встретились дамы, которых так развлекли мои неприятности. Они развеселились снова, не забыв произнести традиционное: «Are you O.K.?»
На улице похолодало, и ветер показался мне ледяным. Пришлось звонить сыну, чтобы он приехал за мной, так как добираться городским транспортом домой (после холодного купания и в холодном компрессе) было рискованно.
Безвозвратно погиб мой новый и дорогой фотоаппарат. Восстановить его по гарантии фирма отказалась, заявив, что я использовала его не по инструкции. И они были правы! Мои слабые возражения о том, что нигде не сказано, что эта модель предназначена для использования исключительно в условиях пустыни, а в прочих районах земли случаются дожди, не была принята во внимание.
Как выяснилось впоследствии, моё «купание» не осталось незамеченным: злополучный ров теперь ограждён фигурной металлической цепью. Я смогла вочию убедиться в этом, посетив филармонию во время очередного приезда в Даллас в следующем сезоне. Пожалуй, теперь я могу гордиться моим вкладом в благоустройство территории местной филармонии.
Мне интересно, как действовала бы в ситуации такого рода современная американка. Установкой ограждения рва администрация филармонии молча признала, что ранее безопасность не обеспечивалась должным образом. Потребовала ли бы эта дама, воспитанная в понимании американских правил и законов, возмещения за моральный ущерб и испорченное имущество? Пошла бы ли она слушать музыку в практически непристойном виде или, смирившись с происшедшим, отправилась домой? Мне интересно это не как руководство к действию — постараюсь быть впредь осмотрительней. Хочу понять, как реагируют и поступают люди, ментальность которых столь отлична от моей.
Ветер странствий врывается в Вашу комнату! Вперед, к новым странам, к новым встречам, к новым проектам!
Именно поэтому мы победили в Отечественную. Только наши люди могут в мокрой одежде, промерзшие, слушать концерт Шопена, а не выяснять территориальную принатлежность необнесенного ограждением кювета, чтобы прислать собственнику адвоката. Я испытала чувства героя Челентано в Укрощении строптивыого( он смотрел фильм и плакал, тогда как по сюжету нужно было смеяться…)Вот она великая сила искусства(здесь нужно было бы вставить смайлик, но я не умею).